Курение табака у барасана

    "Для курения табака подготавливают большие продолговатые листья растения определенного вида (вероятно, листья банана, определить точно вид растения мне не удалось – прим. автора), заранее высушивая их на солнце или над огнем. Часть листа отрывают и скручивают из него примерно двадцатисантиметровую сигару, которую набивают табаком, смешанным, как правило, с ароматической смолой или пчелиным воском (ПМА 2014: тетр. 1, Hugh-Jones 2011: 94). Раньше у племен бассейнов рек Ваупес-Апапорис была распространена характерная подставка-держатель в виде деревянной вилки с двумя длинными зубьями, между ними вставлялась сигара, вся конструкция символизировала мужчину с половым членом в состоянии эрекции (Hugh-Jones 2011: 276). Во время экспедиции мне не довелось видеть подобную подставку ни в одной общине. Согласно мифологическим представлениям барасана, сигары отождествляются с пенисом анаконды-первопредка, а сам табак со спермой (Ibid.: 275). В этой связи становится ясно, почему сигары сворачивают не из табачных листьев, и лишь потом набивают табаком."

Матусовский А.А. Социокультурный облик индейцев верхней Пира-Параны // Вестник антропологии. 2015. № 4 (32). С. 129-149.

_________________________________________________________________________________

ПМА – Полевые материалы экспедиции автора к индейцам барасана и татуйо в Колумбию, в департамент Ваупес, ноябрь 2014 г. (тетрадь 1).

Hugh-Jones, S. La palma y las Pléyades. Iniciación y cosmologia en la Amazonia noroccidental. Bogota: Ediciones Universidad Central, 2011.

Эпизод экспедиции к индейцам барасана и татуйо

       Эпизод экспедиции к индейцам барасана и татуйо (Колумбия, департамент Ваупес, ноябрь 2014 г.).

       Выстроившись шеренгой, положив руку на плечо своему соседу, а в другой держа деревянный жезл-посох, с помощью которого отбивали такт о землю, танцоры двинулась вокруг центральных опорных столбов малоки. 

    ... вновь возобновились танцы, к которым теперь присоединились и женщины. Танцоры пели хором. Ритуальные песнопения и танцы длились всю ночь до самого утра. Мужчины периодически выходили из малоки и играли на священных горнах и флейтах юрупари. 

    С рассветом горны и флейты юрупари убрали от стен малоки, унеся их в тайное место. Большая часть мужчин продолжала бодрствовать, несколько танцоров, мужчины и женщины, повторяя ночной танец, медленно обходили центральные опорные столбы малоки...

Об антропологии неконтактности или контакта?

     Я делился недавно своими соображениями по поводу антропологии неконтактности на примере индейцев Амазонии. Так, вот, похоже, у меня есть продолжение по теме. Я планировал очередные экспедиции к индейцам Амазонии (да я постоянно их планирую). Хотел вернуться к хоти в Венесуэлу. Нужный человек в амазонской глубинке, помогавший мне организовывать логистику во всех предыдущих экспедициях, ответил, что все экспедиции в венесуэльскую Амазонию сейчас лучше отложить на неопределенное время. Всему виной сложная политическая ситуация в стране. Территории, которые меня интересуют, контролирует Guardia Nacional. Иностранцу сейчас практически невозможно получить разрешение, которое выдают военные, на посещение отдаленных территорий. Индейцы тут ни при чем, с ними бы мы договорились о визите. Понял, отложили.

    Тогда, думаю, колумбийская Амазония. Там у меня также остались дела. Вернусь в общины барасана на реке Пирапарана, они даже позволили мне наблюдать в предыдущую экспедицию обряд юрупари, на который чужакам так просто не попасть. Запрашиваю нужного человека. По моей просьбе он обещает связаться с главами общин в глубине джунглей. Связь с общинами на Пирапаране осуществляется только по рации из близко расположенных к интересующему меня региону населенных пунктов на больших реках. Жди, говорит нужный человек, не знаю, когда я буду в тех краях, поговорю с капитано общин. Прошло несколько недель, прежде чем он смог донести до меня нужную информацию с Пирапараны: барасана никого не желают у себя видеть, говорит. Что это значит, поясни, отвечаю. Помнишь, у них еще во время предыдущего нашего пребывания возникали бурные обсуждения. Дело оказалось вот в чем. Общины барасана располагаются вдоль берегов Пирапараны. Наша экспедиция базировалась в одной из них, потом ей удалось посетить еще одну общину. Информация о нашем пребывании на Пирапаране быстро распространилась среди всех общин барасана на Пиарапаране. Среди соплеменников пошел ропот, что базовая община получила большинство благ и денег, которые мы, что совершенно логично, оставили ее капитано и жителям. Другие общины барасана не согласны с таким положением дел, и вскоре вовсе обвинили "прибыльную" общину в продаже традиционной культуры. На совете представителей общин было принято решение: тогда не пускаем к себе вообще никаких чужаков. Видимо, чтобы никому не было обидно. Такая вот корпоративно-племенная этика, завязанная на дарах - благах - контактах с внешним миром - обидах - человеческих эмоциях, которую можно изучать даже сидя дома в Москве. Но меня тянет в поле, в джунгли. И что же делать, советуюсь с нужным человеком, нет возможности к ним вернуться. Подожди, говорит, не все потеряно. Чтобы не было лишних суждений, напиши капитано и жителям общин письмо от руки, что ты этнолог, собираешься прожить у них, изучать и наблюдать их культуру. Написал письмо от руки, послание капитано и жителям общин барасана на Пирапаране, на двух листах: мол, я этнолог (есть такие люди, поясняю) из далекой России, может помните меня, примите, расскажу о вашей культуре в России, напишу статьи, все у нас с вами будет хорошо. Это письмо находится сейчас у нужного человека в Колумбии. Когда он его теперь сможет передать в общины в глубине колумбийских джунглей? Сижу жду. Такая вот антропология контакта или неконтактности, даже и не знаю.